Прислал он мне статейку. Она мне понравилась. Дай, думаю, поперевожу, покуда ризограф под боком тиражирует сборник стихов местечкового горе-поэта. ("Я всякой грязи опасался, вчера под койкой обоссался…"
Ссылка на оригинал статьи: http://www.thetimes.co.uk/tto/public/life/article3114254.ece
Тут как будто умная фраза про копирайт))
Плюс крутая картинка))
Погнали!
Он пришел на неделю и в итоге остался на год
Первое интервью, в котором Воган Смит, человек, почти на год приютивший у себя Джулиана Ассанжа, рассказывает о своем госте.
Ровно год назад на прошлой неделе чумазый австралийский журналист постучал в дверь Frontline Club, частный клуб и ресторан для "журналистов—фрилансеров." После того, как седовласый мужчина побеседовал с парой военных фотографов, работающих в особо опасных местах в мире, его поприветствовал капитан Воган Смит, дружелюбный экс-военный, основатель Frontline Club, потративший несколько десятков лет жизни на съемку конфликтных зон Боснии и Афганистана.
Репутация Джулиана Ассанжа его самого опередила. За два месяца до того WikiLeaks опубликовал видео-материал, демонстрирующий Солдатов США, расстреливающих из автоматов иракских фотографов. После этого Ассанж спровоцировал панику в правительственных кругах публикацией военных материалов, которая также раскрывала личности нескольких афганских информаторов.
В понедельник после афганских разоблачений Джулиан провел пресс-конференцию и дал 30 интервью, на что в итоге ушло два или три дня. После этого ему надо было где-то остановиться, и, беря в учет тот факт, что Воган знал его уже месяца три, солдат предложил Ассанжу остаться. Безусловно, за разумную плату.
Сорокавосьмилетний Смит откинулся на большом стуле, стоящем в одном из помещений его клуба. Он вел себя довольно непринужденно, но понятно, что разговор о его новом приятеле – для него дело ответственное. Сразу понимаешь, что он смотрит на Ассанжа глазами военного; наверняка, он не станет с пеной у рта отвергать критику, но без раздумий окажет Джулиану поддержку.
— Почему Ассанж выбрал нас? Я его не спрашивал, но думаю, что просто он уважает журналистов, не прячущихся от конфликтов. Он восхищается смелостью, — говорит Воган.
На протяжении четырех месяцев Ассанж жил в Frontline Club, контролируя оттуда публикации материала, касающегося иракской войны. В течение этого периода у него завязались настолько тесные отношения со Смитом, что последний согласился предоставить Джулиану место в фамильном десятиспальном особняке Ellingham Hall в Норфолке для крупнейшей публикации WL: публикация тысячи секретных писем чиновников США в ноябре 2010.
— Он сказал, что не может работать в Frontline Club, утверждая, что если оттуда в Интернет будут грузиться такие материалы, как секретная переписка, это уже явно будет злоупотреблением приглашением, — рассказывает Смит. — К тому же жизнь там далеко не изобиловала роскошью: там собачий холод и низкая скорость Интернета.
В декабре Ассанжа арестовали после того, как две шведки обвинили его в изнасиловании и сексуальном домогательстве, которые сам Джулиан отрицает. Во время слушания в Лондонском Зале Суда его адвокат сказал, что при наличии хорошего поручителя, Ассанжа согласны заключить под домашний арест.
— Ему нужен был некий протеже, которому мог бы доверять и Судья.
Из уважения к бывшему Гвардейскому Гренадеру Судья согласился оставить Ассанжа в доме Смита. Скованный электронными навигаторами для отслеживания местонахождения Джулиан и несколько его помощников обосновались в Ellingham Hall. Теперь, когда осталось совсем мало времени до рассмотрения апелляции, в ходе которой решится, будет ли Ассанж экстрадирован обратно в Швецию, Смит вспоминает первый раз, когда самый знаменитый в мире хакер впервые переступил порог его дома.
— Я, на самом деле, не думал, что его пребывание затянется на восемь месяцев. Но мы прошли через многое, и я горжусь этим, — говорит Смит.
В первое время, вспоминает он, было чувство осады.
— Все эти журналисты рассредоточились по территории особняка и облепили все окна. Был еще одни японец, приплывший из Токио, принявшийся кружить вокруг особняка на машине такси. К сожалению, он нарвался на дом, хозяева которого были сборищем параноиков, которых начали выводить из себя с четырех утра. Я тогда себя с ним ужасно повел, и мне стыдно до сих пор.
Смит тогда грубо объяснил японскому репортеру, явившегося без предупреждения, куда ему пойти.
От прессы не было отбоя. А почта для Джулиана состояла сплошь из надушенных духами писем.
— Мы тогда еще и с фанатками мучились, — с негодованием вспоминает Смит. — Девушки преимущественно из Германии и Австрии арендовали соседние дома и ошивались вокруг нашего, в надежде, что Джулиан пригласит их внутрь. Его поклонницы почему-то отличались особым нахальством. В основном они были из Западной Европы. Было невероятно!
Воган не старался оградить от Ассанжа ни свою жену ни двоих детей: четырехлетнюю Беатрис и трехлетнюю Луизу, демонстрируя этим свое отношение к тому, в чем его гостя обвиняли шведки.
— Мы не упоминали случившееся в Швеции, это было бы не вежливо, так ведь? — говорит Смит, демонстрируя тактичность, присущую английским аристократам. – В моих целях не было обсуждать это. Да и я военный, черт возьми. Я думаю, что в состоянии отличить опасного насильника от человека, элементарно защищающегося от бесчисленных нападок.
Обвинение в изнасиловании совершенно голословно. И, если честно, лет в двадцать-тридцать я вел себя ничуть не лучше, как, думаю, и большинство мужчин.
Я знаю Джулиана очень хорошо, и никогда не было мыслей держаться от него подальше. Никто из нас не воспринимает его как насильника.
Не первый раз Смит использует военный опыт, чтобы выразить мнение.
— Вот в казармах у нас, знаете, как было? Большинство мужиков только поощряли такое поведение. Красовались друг перед другом, что спят одновременно с двумя девушками. Да, наверное, мы порой можем быть чересчур напористыми. Я не хочу комментировать закон, но в наше время бабники вызывают скорее зависть, нежели осуждение.
Однако обвинения против Ассанжа — если правдивы — значительно серьезнее, нежели то, что описывает Воган. Одна из женщин утверждает, что была изнасилована во время сна, в то время как Ассанж утверждает, что все было по обоюдному согласию, и дама находилась лишь в полудреме.
— Как мы можем ему доверять? — смеется Смит. — Вы основываетесь лишь на слухах, а мы общаемся с самим Джулианом. К тому же мы все довольно проницательные люди. Моя жена неплохой психолог. К тому же у меня две маленькие дочери, и никто из нас не ощущает дискомфорта, находясь рядом с ним.
Тридцатитрехлетняя жена Смита родом из Косово, Пранвера, всегда тяготела к порядочности.
— Пранвера, как и я, стойко вынесла все трудности, — утверждает Воган. — Без ее поддержки, я думаю, и я бы не смог. Часть своей жизни она провела, живя среди войны, будучи под властью авторитарного режима. Теперь же она не боится трудностей.
К тому же Ассанж, по словам Смита, невероятно добр с его детьми.
Многие спрашивали, почему Смит, небедный землевладелец, бывший капитан Гренадерских войск, сторонник правой политической партии, связался со столь противоречивой антиполитической фигурой. Большинство сторонников Ассанжа, включая журналиста Джона Пилгера, а также участницу движения Защиты Прав Человека Бьянку Джаггер, — сторонники левых политических партий.
Ответ печален. С момента появления агентства Frontline Television News на протяжении Румынской революции 1989 года восемь из семнадцати руководителей погибли. В течение этого времени гиганты, такие как BBC, воспринимали агентство как аутсайдеров, не доверяя отснятому материалу и вообще не желая иметь с нами дело.
— Мы подвергали себя огромному риску ради общей цели в индустрии, в которой, в общем-то, имели неплохую репутацию, — рассказывает Смит. — И когда кто-то вроде Ассанжа берется за такое дело, в то время остальные лишь осуждают и порицают его, а я потерял половину моих друзей, и что мне терять? Я думаю, они бы поступили так же и этого же ожидали от меня. Теперь я действую от лица всех моих друзей, убитых во имя того, во что они верили.
Воган не осуждает позицию, занятую сейчас многими либералами: одобрение WL, как проекта, и порицание основателя.
Если кто-то верит, что Викиликс — благо, то это не исключает возможность того, что человек одобряет непосредственно Викиликс, будучи при этом не в восторге от Джулиана, — рассуждает Смит. — Другие все-таки понимают, что нужно благодарить Джулиана, как основателя Викиликс. Другие точки зрения, мне кажется, справедливее, но, боюсь, я понял, что придется закусить пулю.
"Закусить пулю" в понимании Смита — примирение с необходимостью поддержки и предоставления убежища сторонникам Ассанжа: Смит и его жена не редко сталкиваются с незнакомцами на кухне.
— Это просто кошмар! — восклицает Воган. — Полное сумасшествие. Но бывало и хуже.
А в центре этой кутерьмы бездомный Ассанж, который на первый взгляд ведет себя как своенравный подросток.
— Он ест, только когда сильно проголодается, ложится спать, когда валится с ног. Домашние правила сначала более-менее выполнялись, но вскоре стали игнорироваться.
По словам Смита, Джулиан часто забывает поесть, не обращая внимания на предложения хозяев.
— Также, если он видит, что кто-то прибирается, он подойдет и возьмется помогать, но так по существу ничего и не начнет делать. Он определенно не «домашнее животное», но смешно ожидать этого от него. Он всегда за компьютером.
Однако в отличие от большинства подростков, он может работать, несмотря на громкую музыку или шум в комнате. В беседе он уделит вам все свое внимание, намного больше, чем вы ожидаете. Он невероятно толерантен к мнениям других людей. Он интересный и увлекательный собеседник, хотя больше любит оставаться один за работой.
Что касается пробежек и плавания, он выбирает для этого странное время.
Джулиан пьет намного меньше, чем я: может закурить или выпить портвейна за компанию, но никогда — специально. Работает нереально много, также не из тех, кто избалован благополучием. Как-то на Новый год он, напившись шампанского и покуривая какие-то странные русские сигареты, разоткровенничался со мной.
Как бывший военный, Смит проще относится к привычкам Джулиана, особенно, что касается гигиены. Редактор New-York Times Билл Келлер однажды описал основателя WL как человека "в грязных белых носках" и "пахнущего так, словно не мылся много дней."
— Что за ерунда! — восклицает Смит. — Он холостой мужчина, в конце концов. И вообще эта тема довольно смешна, чтобы становиться достоянием общественности.
Ходят слухи, что многие стирали и убирали за основателем WL, включая горничную Смита, «единственную настоящую героиню в этой истории». Также своих помощников помощники — британских журналистов Джозефа Фарелла и Сару Гаррисон — мол, эксплуатирует и заставляет покупать ему одежду.
Считает ли Воган Ассанжа героем?
— В какой-то степени определенно да.
Что касается денег, Джулиан полностью покрыл все затраты на него и теперь готов дополнительно заплатить Смиту "за доставленные неудобства."
Когда Ассанж уйдет, Смит признается, что будет очень по нему скучать.
— Жизнь, конечно, будет спокойнее, но в доме будет пустовато, — рассуждает Смит. — Веселее, когда мы тут как селедка в бочке.
Плюс крутая картинка))
Погнали!
Он пришел на неделю и в итоге остался на год
Первое интервью, в котором Воган Смит, человек, почти на год приютивший у себя Джулиана Ассанжа, рассказывает о своем госте.
Ровно год назад на прошлой неделе чумазый австралийский журналист постучал в дверь Frontline Club, частный клуб и ресторан для "журналистов—фрилансеров." После того, как седовласый мужчина побеседовал с парой военных фотографов, работающих в особо опасных местах в мире, его поприветствовал капитан Воган Смит, дружелюбный экс-военный, основатель Frontline Club, потративший несколько десятков лет жизни на съемку конфликтных зон Боснии и Афганистана.
Репутация Джулиана Ассанжа его самого опередила. За два месяца до того WikiLeaks опубликовал видео-материал, демонстрирующий Солдатов США, расстреливающих из автоматов иракских фотографов. После этого Ассанж спровоцировал панику в правительственных кругах публикацией военных материалов, которая также раскрывала личности нескольких афганских информаторов.
В понедельник после афганских разоблачений Джулиан провел пресс-конференцию и дал 30 интервью, на что в итоге ушло два или три дня. После этого ему надо было где-то остановиться, и, беря в учет тот факт, что Воган знал его уже месяца три, солдат предложил Ассанжу остаться. Безусловно, за разумную плату.
Сорокавосьмилетний Смит откинулся на большом стуле, стоящем в одном из помещений его клуба. Он вел себя довольно непринужденно, но понятно, что разговор о его новом приятеле – для него дело ответственное. Сразу понимаешь, что он смотрит на Ассанжа глазами военного; наверняка, он не станет с пеной у рта отвергать критику, но без раздумий окажет Джулиану поддержку.
— Почему Ассанж выбрал нас? Я его не спрашивал, но думаю, что просто он уважает журналистов, не прячущихся от конфликтов. Он восхищается смелостью, — говорит Воган.
На протяжении четырех месяцев Ассанж жил в Frontline Club, контролируя оттуда публикации материала, касающегося иракской войны. В течение этого периода у него завязались настолько тесные отношения со Смитом, что последний согласился предоставить Джулиану место в фамильном десятиспальном особняке Ellingham Hall в Норфолке для крупнейшей публикации WL: публикация тысячи секретных писем чиновников США в ноябре 2010.
— Он сказал, что не может работать в Frontline Club, утверждая, что если оттуда в Интернет будут грузиться такие материалы, как секретная переписка, это уже явно будет злоупотреблением приглашением, — рассказывает Смит. — К тому же жизнь там далеко не изобиловала роскошью: там собачий холод и низкая скорость Интернета.
В декабре Ассанжа арестовали после того, как две шведки обвинили его в изнасиловании и сексуальном домогательстве, которые сам Джулиан отрицает. Во время слушания в Лондонском Зале Суда его адвокат сказал, что при наличии хорошего поручителя, Ассанжа согласны заключить под домашний арест.
— Ему нужен был некий протеже, которому мог бы доверять и Судья.
Из уважения к бывшему Гвардейскому Гренадеру Судья согласился оставить Ассанжа в доме Смита. Скованный электронными навигаторами для отслеживания местонахождения Джулиан и несколько его помощников обосновались в Ellingham Hall. Теперь, когда осталось совсем мало времени до рассмотрения апелляции, в ходе которой решится, будет ли Ассанж экстрадирован обратно в Швецию, Смит вспоминает первый раз, когда самый знаменитый в мире хакер впервые переступил порог его дома.
— Я, на самом деле, не думал, что его пребывание затянется на восемь месяцев. Но мы прошли через многое, и я горжусь этим, — говорит Смит.
В первое время, вспоминает он, было чувство осады.
— Все эти журналисты рассредоточились по территории особняка и облепили все окна. Был еще одни японец, приплывший из Токио, принявшийся кружить вокруг особняка на машине такси. К сожалению, он нарвался на дом, хозяева которого были сборищем параноиков, которых начали выводить из себя с четырех утра. Я тогда себя с ним ужасно повел, и мне стыдно до сих пор.
Смит тогда грубо объяснил японскому репортеру, явившегося без предупреждения, куда ему пойти.
От прессы не было отбоя. А почта для Джулиана состояла сплошь из надушенных духами писем.
— Мы тогда еще и с фанатками мучились, — с негодованием вспоминает Смит. — Девушки преимущественно из Германии и Австрии арендовали соседние дома и ошивались вокруг нашего, в надежде, что Джулиан пригласит их внутрь. Его поклонницы почему-то отличались особым нахальством. В основном они были из Западной Европы. Было невероятно!
Воган не старался оградить от Ассанжа ни свою жену ни двоих детей: четырехлетнюю Беатрис и трехлетнюю Луизу, демонстрируя этим свое отношение к тому, в чем его гостя обвиняли шведки.
— Мы не упоминали случившееся в Швеции, это было бы не вежливо, так ведь? — говорит Смит, демонстрируя тактичность, присущую английским аристократам. – В моих целях не было обсуждать это. Да и я военный, черт возьми. Я думаю, что в состоянии отличить опасного насильника от человека, элементарно защищающегося от бесчисленных нападок.
Обвинение в изнасиловании совершенно голословно. И, если честно, лет в двадцать-тридцать я вел себя ничуть не лучше, как, думаю, и большинство мужчин.
Я знаю Джулиана очень хорошо, и никогда не было мыслей держаться от него подальше. Никто из нас не воспринимает его как насильника.
Не первый раз Смит использует военный опыт, чтобы выразить мнение.
— Вот в казармах у нас, знаете, как было? Большинство мужиков только поощряли такое поведение. Красовались друг перед другом, что спят одновременно с двумя девушками. Да, наверное, мы порой можем быть чересчур напористыми. Я не хочу комментировать закон, но в наше время бабники вызывают скорее зависть, нежели осуждение.
Однако обвинения против Ассанжа — если правдивы — значительно серьезнее, нежели то, что описывает Воган. Одна из женщин утверждает, что была изнасилована во время сна, в то время как Ассанж утверждает, что все было по обоюдному согласию, и дама находилась лишь в полудреме.
— Как мы можем ему доверять? — смеется Смит. — Вы основываетесь лишь на слухах, а мы общаемся с самим Джулианом. К тому же мы все довольно проницательные люди. Моя жена неплохой психолог. К тому же у меня две маленькие дочери, и никто из нас не ощущает дискомфорта, находясь рядом с ним.
Тридцатитрехлетняя жена Смита родом из Косово, Пранвера, всегда тяготела к порядочности.
— Пранвера, как и я, стойко вынесла все трудности, — утверждает Воган. — Без ее поддержки, я думаю, и я бы не смог. Часть своей жизни она провела, живя среди войны, будучи под властью авторитарного режима. Теперь же она не боится трудностей.
К тому же Ассанж, по словам Смита, невероятно добр с его детьми.
Многие спрашивали, почему Смит, небедный землевладелец, бывший капитан Гренадерских войск, сторонник правой политической партии, связался со столь противоречивой антиполитической фигурой. Большинство сторонников Ассанжа, включая журналиста Джона Пилгера, а также участницу движения Защиты Прав Человека Бьянку Джаггер, — сторонники левых политических партий.
Ответ печален. С момента появления агентства Frontline Television News на протяжении Румынской революции 1989 года восемь из семнадцати руководителей погибли. В течение этого времени гиганты, такие как BBC, воспринимали агентство как аутсайдеров, не доверяя отснятому материалу и вообще не желая иметь с нами дело.
— Мы подвергали себя огромному риску ради общей цели в индустрии, в которой, в общем-то, имели неплохую репутацию, — рассказывает Смит. — И когда кто-то вроде Ассанжа берется за такое дело, в то время остальные лишь осуждают и порицают его, а я потерял половину моих друзей, и что мне терять? Я думаю, они бы поступили так же и этого же ожидали от меня. Теперь я действую от лица всех моих друзей, убитых во имя того, во что они верили.
Воган не осуждает позицию, занятую сейчас многими либералами: одобрение WL, как проекта, и порицание основателя.
Если кто-то верит, что Викиликс — благо, то это не исключает возможность того, что человек одобряет непосредственно Викиликс, будучи при этом не в восторге от Джулиана, — рассуждает Смит. — Другие все-таки понимают, что нужно благодарить Джулиана, как основателя Викиликс. Другие точки зрения, мне кажется, справедливее, но, боюсь, я понял, что придется закусить пулю.
"Закусить пулю" в понимании Смита — примирение с необходимостью поддержки и предоставления убежища сторонникам Ассанжа: Смит и его жена не редко сталкиваются с незнакомцами на кухне.
— Это просто кошмар! — восклицает Воган. — Полное сумасшествие. Но бывало и хуже.
А в центре этой кутерьмы бездомный Ассанж, который на первый взгляд ведет себя как своенравный подросток.
— Он ест, только когда сильно проголодается, ложится спать, когда валится с ног. Домашние правила сначала более-менее выполнялись, но вскоре стали игнорироваться.
По словам Смита, Джулиан часто забывает поесть, не обращая внимания на предложения хозяев.
— Также, если он видит, что кто-то прибирается, он подойдет и возьмется помогать, но так по существу ничего и не начнет делать. Он определенно не «домашнее животное», но смешно ожидать этого от него. Он всегда за компьютером.
Однако в отличие от большинства подростков, он может работать, несмотря на громкую музыку или шум в комнате. В беседе он уделит вам все свое внимание, намного больше, чем вы ожидаете. Он невероятно толерантен к мнениям других людей. Он интересный и увлекательный собеседник, хотя больше любит оставаться один за работой.
Что касается пробежек и плавания, он выбирает для этого странное время.
Джулиан пьет намного меньше, чем я: может закурить или выпить портвейна за компанию, но никогда — специально. Работает нереально много, также не из тех, кто избалован благополучием. Как-то на Новый год он, напившись шампанского и покуривая какие-то странные русские сигареты, разоткровенничался со мной.
Как бывший военный, Смит проще относится к привычкам Джулиана, особенно, что касается гигиены. Редактор New-York Times Билл Келлер однажды описал основателя WL как человека "в грязных белых носках" и "пахнущего так, словно не мылся много дней."
— Что за ерунда! — восклицает Смит. — Он холостой мужчина, в конце концов. И вообще эта тема довольно смешна, чтобы становиться достоянием общественности.
Ходят слухи, что многие стирали и убирали за основателем WL, включая горничную Смита, «единственную настоящую героиню в этой истории». Также своих помощников помощники — британских журналистов Джозефа Фарелла и Сару Гаррисон — мол, эксплуатирует и заставляет покупать ему одежду.
Считает ли Воган Ассанжа героем?
— В какой-то степени определенно да.
Что касается денег, Джулиан полностью покрыл все затраты на него и теперь готов дополнительно заплатить Смиту "за доставленные неудобства."
Когда Ассанж уйдет, Смит признается, что будет очень по нему скучать.
— Жизнь, конечно, будет спокойнее, но в доме будет пустовато, — рассуждает Смит. — Веселее, когда мы тут как селедка в бочке.